Иосиф Коттоленго

 Сегодня мы с вами перенесемся в итальянский Турин XIX века и расскажем о человеке, создавшем в этом городе «городок для бедных», которым восхищались власти и сам король: Иосифе Коттоленго, - он стал примером святости своей эпохи и может служить примером для всех нас, потому что во всех своих делах он руководствовался одной лишь уверенностью: «Любовь Христова объемлет нас».

В первой половине XIX века в Турине произошла самая настоящая революция в деле помощи бедным. В эти годы здесь практически из ничего было воздвигнуто целое поселение под названием «Малый дом», в котором нашли приют более 6 тысяч нуждающихся. Они получали медицинскую помощь, образование, работу в непростой исторический период – когда в столице савойского королевства буквально на глазах росло число бедняков в поисках работы. За эти годы новозаветные слова «Любовь Христова объемлет нас» воплотились в жизнь, слова стали делами, вовлекшими множество людей. Но основатель «Малого дома» Джузеппе Коттоленго, - родившийся недалеко от Кунео в 1786 году, первым из двенадцати детей, - утверждал, что он лишь слушался голоса Божественного провидения и что сам Бог действует, достаточно просто следовать за Ним. Эти слова позднее подхватят дон Боско, дон Муриальдо, дон Орионе и многие другие. Все они стали в свою очередь свидетелями деятельной любви, способной созидать то, что невозможно было бы сделать человеческими руками.

Первый «кирпичик» в этой истории имеет точную дату: 2 сентября 1827 года. Молодая беременная женщина, путешествовавшая из Милана в Лион, заболевает и останавливается в Турине. По разным причинам больницы не могут ее принять, и женщина, которую сопровождают также ее трое детей, идет в гостиницу. Ее состояние ухудшалось изо дня в день, и из соседнего прихода «Корпус Домини» позвали священника. Отец Джузеппе пришел  в минуты, ставшие последними для женщины. Она умерла у него на руках. 

Молодой священник как раз переживал момент кризиса и воспринял случившееся как знак от Господа. Теперь он знал, каков его путь: не богословский труд, не размеренность приходской жизни, но помощь тем, кому никто не помогает. Произошедшее вносит ясность в его мысли и в его жизнь. Дон Джузеппе просит ризничего звонить в колокола, чтобы собрать прихожан. Тогда пришли тридцать человек, и перед престолом, освященным в честь Пресвятой Девы Марии Милостивой, священник объявил о создании приюта для неимущих больных, которых по тем или иным причинам не принимают в больницах. 

17 января 1828 года в квартале под названием «Дора Росса» в двух комнатах, вымытых и отремонтированных прихожанами, открылся лазарет на четыре койки. Лечебница получила название «Красный свод». В ней сразу же появились и пациенты, и добровольцы-помощники. Среди них был и врач Лоренцо Гранетти, который до самого конца сопровождал дона Коттоленго в его замысле. Больных становилось все больше и больше, и дон Джузеппе снял еще несколько комнат. Но откуда взять деньги? Деньги пошлет Божественное провидение, отвечал на это священник. Не безалаберность, но убежденная вера вкладывает эти слова в его уста. «Я больше уверен в Божественном провидении, чем в существовании города Турина», - заявлял он. И действительно, в жертвователях не было недостатка. В какой-то момент дон Джузеппе понимает, что необходимо постоянное присутствие медсестер, которые бы посвятили  свою жизнь этому делу милосердия. Священник предлагает нескольким девушкам – воспитанницам вдовы Марианны Нази – заняться уходом за больными. Они и стали первыми двадцатью послушницами новой обители под названием «Дочери милосердия под покровом святого Викентия де Поля». Дон Джузеппе Коттоленго преподавал им катехизис и учил оказывать помощь страждущим как всецелое и бескорыстное участие в их страданиях. Днем сестры трудились в лечебнице, а вечерами помогали неимущим больным на дому.

19 сентября 1831 года правительство издало указ о закрытии лазарета. Городу угрожала эпидемия холеры, и необходимо было принять срочные меры. Жители окрестных улиц боялись, что лазарет может стать источником заразы, и потребовали провести проверку. В отчете инспекции фигурировали идеальная чистота и соблюдение норм гигиены, однако решение о закрытии все же было принято.

Тогда сестры открыли в здании лечебницы школу для бедных детей, а дон Джузеппе посвящал свое время помощи девушкам-подросткам, сиротам, вынужденным просить милостыню. Он дал им возможность научиться какому-нибудь ремеслу, чтобы вырваться из сетей нищеты. В это время в школе-приюте нашли кров более ста девушек.

Несмотря на закрытие лечебницы, дон Коттоленго не терял доверия к Божественному провидению. Он бродил по городу в поисках помещения, где можно было бы снова открыть лазарет. И он нашел его: в районе Вальдокко на окраине Турина, где жили в основном рабочие. Именно здесь Божественному провидению было угодно продолжить его замысел. Священник снял помещение с прилежащими к нему хлевом и сеновалом. С помощью двух строителей-волонтеров он привел эти помещения в порядок, и 27 апреля 1832 года уже начали прибывать больные. Но двери нового заведения были открыты не только для больных. Туда могли приходить и обучаться ремеслу бедняки и беспризорники. Больных и нуждающихся очень много, и дон Джузеппе должен был искать дополнительные помещения. За несколько месяцев лечебница на 5 коек превратилась в приют на 150 мест. Так родились «Дом надежды» и «Дом милосердной любви». Первоначальный «Малый дом» приобрел значительные масштабы, и это не осталось незамеченным для властей. Министр внутренних дел был особенно впечатлен делами дона Коттоленго, столь своевременными в драматический период королевства. Он посоветовал священнику добиться юридического признания его структуры, чтобы можно было принимать пожертвования и не платить с них налоги. Дон Джузеппе подробно описал королю свои занятия и среди прочего попросил также освободить его от отчетов и от правительственных инспекций, поскольку единственная власть, перед которой он отчитывается, – это власть Божественная. Это письмо сопровождал лестный отзыв министра, который писал о «трехстах человек, ежедневно пользующихся добродетельной заботой каноника». 27 августа 1833 года вышел декрет о юридическом признании дела Коттоленго, дающий ему полную независимость. Так добрые отношения воцарились между отцом Коттоленго и королевским домом и правительством.

Потребности «Малого дома» постепенно росли, вырос и сам дом. В 1834 году была открыта больница имени Св. Викентия, в которую сразу же приняли 200 человек. Это были хронические больные, которым не оказывали помощь в обычных городских больницах. Знаменитые медики бескорыстно лечили новых пациентов, а чтобы лучше организовать больничное дело, дон Коттоленго распорядился завести клинические карты, в которых нужно было записывать данные пациентов, их диагноз и терапию. Ничего не было оставлено на волю случая. В том же году к больнице присоединилась и школа для неимущих глухонемых детей, а еще через год – приют для сирот. Наконец, дон Джузеппе Коттоленго основал «Семью добрых сынов и добрых дочерей» для душевнобольных, а также «Семью инвалидов», где нашли гостеприимство люди с увечьями, парализованные и больные рахитом. Для всех нашлось место для достойной жизни. Членов «семей» обучали также ремеслам. За несколько дней появились десятки начинаний, адресованных более чем пятистам человек.

Услуги монахинь из общины Св. Викентия были востребованы и в других больницах. Дон Коттоленго думал лишь о том, чтобы быть послушным воле Господа. Он не занимался вопросами социального равенства или решением проблем туринских больниц. Он лишь помогал нуждающимся, которых посылал ему Бог. И этот его необычный способ «управления» целым предприятием производил большое впечатление на современников. Граф Камилло Бенсо ди Кавур, посетив «Малый дом», так отозвался об увиденном: «Это чудное дело основал и содержит один только человек, у которого в этом мире нет ничего, кроме неиссякаемых сокровищ всеобъемлющей любви. Он доверяет провидению, и в нем никогда нет недостатка, он побуждает благочестивые души, которые тайком от всех дают ему средства для совершения этих чудес. У каноника нет ни счетоводов, ни управляющих, у него нет никаких амбарных книг. И несмотря на это у него всегда все в порядке, потому что сами получатели участвуют в поддержании института». Будущему премьер-министру объединенной Италии удалось заметить самое главное: Коттоленго не руководит приютом, но возглавляет настоящую семью, в которой каждый компонент имеет свои обязанности и несет свою ответственность. 

В период между 1837 и 1839 годами Дом становится все более организованным и самодостаточным. В нем появились пекарня и скотобойня. Прилежащая церквушка превратилась в приходский храм. Но этот же период оказывается и самым мрачным с точки зрения финансов. Растут долги, и для расследования приезжает правительственная комиссия. Но после долгой беседы с отцом Джузеппе инспекторы отчитываются: «После трехчасового разговора выясняется, что для покрытия долгов нужно увеличить расходы! И все это – из доверия к Богу! Надо сказать, что вера этого человека так велика, что противоречить ей было бы богохульством». Чтобы частично разрешить ситуацию, король и королева жертвуют значительную сумму, поступают и другие подаяния… и с них не взимаются налоги. 

Дон Джузеппе знал, что его дело может выстоять только в том случае, если оно будет крепко связано с Тем, Кто вызвал его к жизни и проявляет к нему столько благоволения. Поэтому он решил основать четыре затворнических женских общины и одну мужскую, а также семинарию и общину священников, которые бы окормляли «Малый дом». В их молитвах, в их отдаче себя Богу и заключается основа всей деятельности, они становятся постоянным предостережением от того, чтобы впасть в сугубо человеческую щедрость. Нет, взор дающего должен быть всегда устремлен к Богу.

Шел апрель 1842 года. В Турине праздновали бракосочетание наследного принца Виктора Эммануила с Марией Аделаидой Габсбургской. Но город только недавно освободился от эпидемии тифа, унесшей множество жизней, в том числе и многих жителей «Малого дома». Дон Джузеппе трудился без передышки, и силы оставляли его. 21 апреля он проводил трех монахинь в больницу Кьери, где они должны были ухаживать за больными. На обратном пути у него поднялась температура, и он был вынужден остановиться у брата Луиджи. Когда пришел врач, отец Джузеппе был в тяжелейшем состоянии. 30 апреля 1842 года дон Джузеппе Коттоленго умер со словами: «Возрадовался я, когда сказали мне: пойдем в Дом Господень».